Тейтельбойм Дора

Дора Тейтельбойм еврейская писательница, поэтесса и очеркист, писавшая на идиш, родилась в 1914 году в Брест-Литовске Гродненской губернии в семье маляра. Детство и отрочество Тейтельбойм прошли в Польше в постоянной нужде, лишениях, и не случайно ее первое стихотворение называется “Баллада о буханке хлеба”. В 1932 г. вместе с семьей Тейтельбойм эмигрировала в Америку, где поселилась в убогих кварталах Гарлема (Нью-Йорк). Многие годы Тейтельбойм проработала швеей в мастерской по изготовлению шляп. Тяготы труда в условиях Америки 1930-х гг., едва оправившейся от кризиса, и постоянное общение с рабочими привели Тейтельбойм от первых профсоюзных шагов к сознательному восприятию социалистических идей. Работая в мастерских, Тейтельбойм закончила вечерние педагогические курсы, затем работала учительницей в общеобразовательной школе в Нью-Йорке. С 1940 г. публиковала стихи в нью-йоркских газетах “Моргн фрайхайт”, “Идише култур” и “Найлебн”.

В 1944 г. вышел первый сборник стихотворений Тейтельбойм “Ин митн велт” (“Посреди мира”, Н.-Й., издательство “Икуф” и “Идишер дихтер клуб”), выдержанный в реалистическом духе. Балладно-повествовательный строй ее стихов заметно отличался от модернистской поэзии таких еврейских поэтесс, как Рахел Корн или Кадя Молодовская, но сближала их общая гуманистическая тенденция. Следующая книга Тейтельбойм “Химл ун эрд” (“Земля и небо”, Н.-Й., 1947) отмечена более высоким уровнем поэтического мастерства.

После образования государства Израиль Тейтельбойм поддерживала контакты с израильской прессой на идиш, публиковала стихи и очерки в газетах “Исроэл штиме”, “Фрай Исроэл”, “Лецте найес”, журнале “Ди Голдене кейт” и других органах печати.

В 1950 г. Тейтельбойм переехала во Францию, где вскоре выпустила книгу очерков и путевых заметок “Митн поним цум лебн” (“Лицом к жизни”, Париж, 1952), в которых реализованы ее впечатления от поездок по странам Западной и Восточной Европы и Ближнему Востоку. Значительное место в ее очерках занимала жизнь и быт еврейских общин; часть материала посвящена Эрец-Исраэль и палестинским проблемам (очерки “Улицы Тель-Авива”, “На горе Кармель”, “В Тверии” и другие), которые наряду с этнографической описательностью имеют социально-аналитический и порой политический характер. Стихи, вошедшие в сборник “Мит офене ойгн” (“Открытыми глазами”, Буэнос-Айрес, 1955), написаны Тейтельбойм в реалистически-романтической манере.

В конце 1950-х гг. под впечатлением от расправы над негритянскими детьми в американском городе Литл-Рок, совершенной членами организации Ку-клукс-клан, Тейтельбойм написала “Ди баладе фун Литл-Рок” (“Баллада о Литл-Роке”, Париж, 1959; русский перевод М., 1960; под редакцией С. Галкина и Б. Слуцкого), в которой выразила глубокое сочувствие подвергавшемуся дискриминации негритянскому населению Юга США. Баллада принесла ей международную известность.

В 1960–70-е гг. выпустила ряд сборников стихотворений: “С’хот дер винт гередт цу мир идиш” (“Ветер говорил со мной на идиш”; Париж, 1963; в переводе на французский Ш. Добужинского, 1964); “Гезанг фун зинк-замд-дор” (“Песнь увязнувшего поколения”, Т.-А., 1973); “Бам тойер фун мэс-лесн” (“У ворот суток”, Т.-А., 1979) и другие. Последние сборники стихотворений Тейтельбойм: “Эрев багинен” (“Перед рассветом”, Т.-А., 1985) и “Штайгн цу эйхн” (“Стремиться ввысь”, Т.-А., 1992).

Незадолго до смерти Тейтельбойм (1992, Париж) в переводе на русский язык вышла ее книга “Огненный куст” (Т.-А., 1992). Некоторые из ее стихов (песен) были посвящены родному городу, такие как «Был однажды дом…», « Мелодия», «Руки моей матери», «Над руинами моего города Бреста»

«На руинах моего города Бреста»


Я напитываюсь пожарищем, я напитываюсь горем – в то время как шесть миллионов мертвых следуют за мной и вынимают камни из мостовой, и подсчитывают капли слез в полноводном Буге.


Кирпичи, кирпичи, заляпанные кровью бурые кирпичи. Вот кепка, вот колесо детской коляски, вот рукав, вот шнурок. Дом, мой дом, ты – сирота такой же, как я.


Город, мой город, мой сожженный город, твои раны кровоточат годами. Фруктовый сад – сад, где моя коляска стояла, теперь – пустырь. Земля, земля – теперь моя единственная родня.


Я беру горсть земли в ладони – смотри, сколько глаз всматривается в меня. Каждое зернышко – дедушка, каждый камушек – поколение. Земля – моя родня более 10 000 лет.


Я прыгаю над руинами и оживляю воспоминания о своем доме, своей улице и оставленном дереве. Оно стоит с расколотым стволом и сломанными сучьями – кора сползает, будто старая скатерть. Я хочу озвучить полет моего сердца, которое не могу успокоить. Вскрики птиц, которые взлетели, и их не заставишь замолчать, они тревожат тишину…


Янкель-клезмер вручил мне свою скрипку и сказал, что мне надо играть до конца моих дней. «Я потерял свое сердце, моя обреченная сестра». Я осталась совсем одна, теперь я – это весь оркестр.


Я буду прыгать над руинами и играть, играть, пока мое сердце не претворится в камень, пока каждый из павших не поднимется из своей могилы – и поприветствую каждую еврейскую жертву Холокоста, убившего наше время.


Я буду реять над руинами и рвать струны скрипки, пока животворные родники не наполнят истомленные жаждой колодцы. Я буду играть, и играть о завоевании и о вере, пока мой город не поднимется из руин до небес.